ПЕРЕЧИТЫВАЯ СТАРЫЕ ПИСЬМА

Два года назад Валентина  Григорьевна ШУМОВА, которая ведет в нашей газете страницу «Ветеран», написала о давней случайной встрече в поезде: одна из попутчиц рассказала, что ее брат погиб в войну под Выборгом. Вторая пассажирка, наша землячка, пообещала с помощью своей дочери Людмилы разузнать подробности. Вскоре после этой публикации в редакцию пришла женщина и, протягивая газету, объявила: «Людмила - это я!». Оказывается, Людмила Ивановна ГАВРИЛЮК много лет хранит письма от Анисьи Петровны Голубь, матери того самого погибшего под Выборгом лейтенанта и продолжает изучать историю его подвига, гибели и перезахоронения. 

В восемнадцать ушел на фронт 

Владимир Голубь в восемнадцать лет ушел на фронт. Это было в июле 1941 года. Были лёгкие ранения в сентябре 1942-го и январе 44-го, медаль «За оборону Ленинграда» и подвиг, совершённый 17 июня 1944 года, за который командир 5-й стрелковой роты 172 стрелкового полка 13 стрелковой дивизии старший лейтенант Владимир Степанович Голубь удостоен ордена Отечественной войны I степени. Приказ о награждении подписан 22 июня, спустя сутки после его гибели. Тогда семья жила в Приморском крае;  извещение о гибели от 24 июня 1944 года было отправлено матери Анисье Петровне во  Владивосток…

На ресурсе «Подвиг народа» мы прочли: «Тов. Голубь в наступательных операциях на Карельском перешейке утром 17.06.1944 г. в районе деревни Херелла со взводом выдвинулся в боевое охранение, по своей инициативе организовал разведку сильно укреплённой полосы противника, сам вместе с группой разведчиков на рассвете преодолел сильно укреплённую полосу – проволочные заграждения в 4 кола и надолбы, организовал блокировку ДОТа, из которого финские автоматчики вели непрерывный огонь, установил отступление основных сил противника, дал своевременное донесение в штаб батальона, после чего все подразделения перешли в активное наступление. При преследовании противника хорошо организовал стрельбу на ходу и прочное охранение наступающей пехоты при движении в колонне. Не отрываясь ни насколько от противника, продолжал преследовать и на его плечах ворвался в сильно укреплённый пункт Тамппало и опорный пункт Вяремяки, уничтожив более 35 финнов, захватив исправную танкетку и большое количество повозок. Отлично руководит личным составом в бою. Его рота по боевому опыту и воспитанию одна из лучших в полку, с возгласами «Ура!», «За Родину!», «За Сталина!» дружно и решительно продвигалась вперёд, применяя заранее условленные сигналы при наступлении личного состава. Исключительно смел и решителен в бою». 

…Увы, исключительная смелость и решительность не уберегли его…

Дети приносили ромашки

С Людмилой Гаврилюк и её подругой Валентиной Кочаговой мы отправились в Большой Бор. 

Здесь у бабушки и дедушки Людмила гостила каждое лето. У развилки дорог, на окраине посёлка, в лесочке, в нескольких сотнях метров от 21-й пограничной заставы находились две воинских могилы; на одной из них было указано, что похоронен командир. Сюда местные дети  приносили полевые цветы – идут из Кондратьевской школы, зайдут по пути за колокольчиками-ромашками в берёзовую рощу. Однажды пришли с букетиками, а на месте могил – только две ямы…

Это было году в 1962-63-м, вспоминает прожившая здесь всю жизнь Валентина Кочагова. Потом взрослые объяснили, что захоронения были куда-то перенесены. Приставать с вопросами тогда было не принято. Загадочности этой теме придавало ещё и то, что кругом – пограничная зона. 

– Сначала на месте солдатских могил были две глубокие ямы. Со временем, когда строили дорогу, поверхность сравнялась. Но я знаю точно, что их перезахоронили. Скорее всего, пограничники с заставы помогали…

Людмила и Валентина, как заправские следопыты, обсуждают, на какой карте или схеме у них стоят отметки, сокрушаются, что одна из них не взяла с собой нужную карту. Они приходят к выводу, что в Большом Бору и было место первоначального захоронения старшего лейтенанта Голубя. Только почему останки не перенесли в более близкое захоронение №13 в Кондратьево?  Почему имя Владимира Голубя увековечено на мемориале в Петровке, который расположен довольно далеко  отсюда?

Валентина вспоминает, что в Ристатами (бывшая финская деревня в районе бухты Портовой), на окраине луга, где их семья заготавливала сено, на дереве была вырезана надпись. Подробности она не запомнила, знает только, что точно была фамилия и дата; потом дерево подросло, а с годами – обветшало и упало.

Что удалось отыскать в архиве

Документы, касающиеся воинских захоронений Выборгского района и перезахоронений, оказались в разных архивах. Возможно, некоторые были утрачены. Автор этих строк в надежде найти информацию обратилась в Ленинградский областной государственный архив в Выборге. 

Там мне удалось найти документы, датированные 1949-м годом. Это акты эксгумации и перезахоронения из братских и индивидуальных воинских могил, расположенных на территории города. Всего 20 мест первоначального захоронения – «Парк им. Ленина», «Берег залива за ж/д мостом», «Район школы юнг», «Территория дома отдыха Академии связи» и другие. Согласно документам, все они перенесены в «Посёлок им. Ленина», Надо полагать, имеется в виду современное Южное кладбище, мемориал  №36 – 78 братских могил и 217 индивидуальных.

Двумя годами ранее в протоколе горисполкома №74 от 24 апреля 1947 года  в повестке дня  значится вопрос «О наведении порядка по благоустройству кладбищ, братских и индивидуальных могил». Руководству парка культуры и отдыха и горвоенкомата было поручено взять все захоронения на учёт и  сделать их фотоснимки. А в 1948-м в протоколе от 1 июня суженного (в узком составе – прим. авт) заседания с грифом «секретно» констатировалось: «воинские захоронения содержатся в неудовлетворительном состоянии; в частности: в районе Мясокомбината запущены могилы по дороге на смолокурку, по дороге Выборг-Яски» и перечень, включая «п. Гвардейский и Южный». В лучших партийных традициях руководство исполкома распекает назначенных виновными: «что является результатом пренебрежительного отношения отдельных руководителей к сохранению вечной памяти о воинах Советской Армии, погибших за счастье и свободу нашего народа и за счастье Родины».

Любопытно, что и после переноса небольших захоронений в более крупные  в протоколах заседаний районного и городского исполкомов, проводимых в преддверии Дней Победы, значатся фразы «содержание воинских могил продолжает оставаться неудовлетворительным» и «обязать руководителей предприятий, ответственных … усилить…» и т.п. А в справке о результатах обследования мест воинских захоронений в Выборгском районе, датированной 1960-м годом, ставится на вид: «Врид военкома майор Налётов несерьёзно отнёсся к обследованию братских могил, ссылаясь на переучёт лошадей».

К сожалению, надежда отыскать документы по воинским могилам в Большом Бору не оправдалась. Всего несколько раз упомянуто Кондратьево: в 1955-м году принято решение закрепить братскую могилу за войсковой частью, в 1967-м – за совхозом «Кондратьевский» и средней школой. И в акте эксгумации от 10 октября 1959 года указано, что из д. Балтиец были перезахоронены останки  четырех воинов  в могилу на 11-м километре Лесогорского шоссе. Фамилии погибших не указаны…

И вышел на дорогу волк

Дорога в Большой Бор прошла за разговорами, воспоминаниями о детстве. Современных учеников не заставишь  ходить в школу за 10 километров, а девчонки-пятиклассницы в начале 60-х бегали запросто. 

– Отпустили нас как-то в субботу пораньше после четвёртого урока, – вспоминает Валентина. –  Идём. Увидели собаку: «Тузик, Тузик…»  А у «тузика» хвост поленом. Мы за ним, а «тузик» от нас – нас же орава бежит. Старшие увидели, говорят: да это же волк! Эх, как мы с визгом припустили до самого Большого Бора!..

Раньше ученики ходили в школу с фанерным чемоданчиком, вспоминают подруги. Помимо учебников и тетрадок приходилось таскать смену белья, в том числе и постельного – жили-то всю неделю в интернате. Когда приходилось по темноте идти в одиночку, всю дорогу от страха дрожали… 

Иногда случалась попутка. На дороге есть место, которое в народе называют «тёщин язык», – здесь скала выходит на поверхность. Зимой гранит обмерзает, и постоянно образуется гололёд. Машина застрянет, а ребятишки, озорничая, не толкают по команде шофёра грузовик, а наоборот – держат.

Вместо послесловия

Скорее всего, логические умозаключения моих попутчиц о месте первоначального захоронения старшего лейтенанта Голубя в чем-то всетаки неверны. Возможно, сбило с толку то, что Большой Бор раньше назывался Jokikyla (Йокикюля), а в списке безвозвратных потерь написано: похоронен  в КарелоФинской ССР, Карельский перешеек, деревня Луккюля. Теперь это Озёрное… А где же теперь лежат те два воина, могилы которых раньше были в  Большом Бору? Возможно, когда-то Людмила Ивановна докопается до истины – она человек упорный…

P.S. Редакция выражает благодарность за помощь в подготовке материала директору ЛОГАВ Светлане КРАСНОЦВЕТОВОЙ и заведующей читальным залом Елене САВИНОЙ.